13 сентября 1998 г.

                                                                         [Я]

 

У него не было причин для беспокойства. Это правда, что сентябрь обычно плохой месяц. В курятнике бушует, потому что, если предположения о том, что мы не более чем химия, верны, нейроны Эдму (его звали Эдмундо, но все знали его как Эдму или Эда) заклинили бы, они пошли бы под откос. Были дни, которые он не отдавал за свою жизнь и двух реален. Ему казалось, что он исчезает. Не существовало.

Наверху, в остатках памяти, куда были выброшены воспоминания, ныне бесполезные, из-за старого хлама, известно, что со сменой времен года или намеками на листопад клетки возвращали себе прежнее состояние крамолы. Должно быть, это ошибка.

Внешне я выгляжу очень здоровым и здоровым, но внутри жук. Этот проклятый жук, который не дает тебе даже дышать. Хорек — может быть, это барсук, морская свинья или выдра, может быть, тигр — не дает мне жить. Он всегда начеку в своей хуре.

У меня было все, но я прошел по миру мимолетной тенью. Смотри, что у тебя есть, чувак. Не нужно искушать Бога. Никто не доволен тем, что имеет. Не жалуйтесь, вы живете в культуре жалоб.

Плохое поведение.

 Просто иди и сделай это. Не принимайте «нет» за ответ. Будь собой. Конечно, я никогда не принимал таких советов от людей, которые меня очень любили. Она любила меня. Она знала, как любить и понимать меня так, как никто не умел любить или понимать меня в этой гребаной стране, и она сказала мне это по-английски. Я не мог соответствовать этому.

Ее голос - священный гимн в моей памяти. Каждая запись находится в архивах души. Она рождается и умирает с колокольчиком, акцентом и песней любимого. Вы просто упускаете большие возможности. Когда вы понимаете, что у вас есть, тогда просто поздно. Я знаю, ты любишь открытую книгу, Эдму.

Все прошло, но каждый прошедший день — это веха, собирающая эти таинственные отголоски. В его интерпелляциях есть что-то пророческое. Слова очарованы. Загрузите благовония. Далеко от ее жизни было изгнание, но что вы хотите, чтобы сделать. Пусть прошлое останется в прошлом... Я увижу тебя на небесах.

Истинный?

Тогда почему бы мне не поставить свои небеса в духовку или что-то в этом роде.

 Мистика памяти действует каждый закат и каждую ночь. Триумфальная женщина, почему ты бросила меня? Глупый, что я был. Мне дали шанс, и я упустил его. Со мной не работает апофег содеянного, грудь.

Я воссоздаю себя в том мире, который оставил позади, и это воссоздание служит толчком к выживанию. Лидия, ты была прекрасна, по-настоящему прекрасна. Эти твои глаза все еще на мне, кудри, смешной ротик. Вы не были совершенны, но вы были прекрасны, невероятно прекрасны. Настоящему лондонцу. Я бормочу ключевые слова из диалогов о любви, которой не могло быть.

 Капризы судьбы разыгрывают смертных. Но, поскольку мы молимся в католическом Граде, мы изгнанные дети Евы, и наш остракизм охватывает все группы. Здесь, внизу, мы никогда не сможем найти рай. Мы скучаем по тому, как много потеряли, и не знаем, что будет дальше.